Foto: Alain Barbero 2018 (Puschkinskaja 10)
Александру Лоцману
В начале третьего тысячелетия,
в очередной раз поменяв царя и веру
на берегу всё той же Леты
смотрю на бессмысленное отражение
проходящего войска
по проходным дворам на площадь.
Там широкое место,
где можно себя показать,
готовыми на столько же лет
слепого пути по задворкам.
Вот вздымают в приветствии руки
салютуют себе
– больше некому
и я, в едином порыве со всеми, выдыхаю
Даёшь!
Кто осудит толпу.
Сгрудившись вокруг столов,
кулаками сметая пустые бутылки,
материмся и орём: ссволл-ги-рррыба!!
– «с Волги рыба» ругался мой дед.
Каждому два раза по сотке на грудь
и пива по шесть оборотов и:
Созрели яблоки в саду у дяди Саши
– звучит на бивуаке посреди брусчатки,
а он не сеет, а он не пашет,
а он руками и ногами только машет.
Смешная песня мечется нелепо –
семь сорок хороводы и гопак
Василий Теркин…
С рассветом наступила тишина
костры загашены.
Мертвецки пьяно спит войско
путь для побега наконец открыт!
Sergej Kowalskij (2018)
to Alexander Lotzman
At the beginning of the third millennium
exchanging the tsar and faith in turn
on the shore all that summer.
I watch the meaningless reflections
of passing troops
through courtyards onto the square –
(where there is) a wide open space
where one can show himself
prepared for however many years
of a blind path through backwoods
raising arms in greetings
they salute themselves.
As there is no one else around
and I breathe out all in one gust
“come on!”
those who would judge this crowd.
Thronging around tables
sweeping away empty bottles with our fists
swearing and bawling “bassss-ketaffishhhh!”
“basket of fish!” my grandfather used to swear
for everyone two shots straight to the gut
with beer in six swallows to chase
while apples ripened in uncle Sasha’s orchards.
You can hear him on the bivouac,
amidst the whortleberries.
He doesn’t sow and he doesn’t plough.
He just shoots the breeze
and the patchwork melody wavers absurdly
the seven fourty, khorovodi and gopak*.
Vasily Terkin**
silense falls with the dawn
the bonfires extinguished
the troops slumber on, dead drunk
at last the road to victory is clear.
Sergei Kovalsky (2018)
* Well-known Jewish, Slavonic and Ukrainian folk dances
** The hero of Tvardovsky’s epic poem, Terkin symbolized the ideal soldier during the Great Fatherland war.
English version: Barbara Hazard und Irina Waliulina 2018
